Луиза закатила глаза. Ей казалось, что процессор автомобиля то ли вышел из строя, то ли не умеет управлять вождением. Потом она снова задышала нормально. Дома, мимо которых они проносились, были старые и мрачные, что придавало им достоинство. По тротуару, окаймленному высоким барьером, двигался нескончаемый поток пешеходов.
— Никогда не думала, что народа так много, — сказала Джен. — В одном Лондоне живет больше народа, чем на всем Норфолке.
— Возможно, — согласилась Луиза.
Они снова свернули, въехали на мост, перекинутый над узкой улицей с тротуаром, запруженным людьми. Затем поднялись на скоростную трассу, окружавшую центральные районы Вестминстерского купола. Луиза смотрела вниз и видела потрясающее количество парков. Ярко-зеленая трава и деревья контрастировали с грязно-коричневыми и серыми тонами города.
Такси ехало сейчас еще быстрее. Близлежащие здания сливались в сплошной поток из кирпича и камня.
— Да мы едем еще быстрее, чем папа, — смеялась Джен. — Правда, здорово, Луиза?
— Да, — сказала она, уступив неизбежности.
Такси проехало треть скоростной трассы, затем свернуло и ринулось вниз. По обе стороны дороги тянулись парки, затем слева от них появились здания, и вновь они оказались на старинных улицах. Здесь народа на тротуарах было не так много. Такси резко сбросило скорость и подало вправо. Под крутой шиферной крышей стояло большое светло-серое здание с высокими окнами в металлических рамах. Фасад украшала сводчатая галерея с широкими арками. Такси остановилось возле ворот, которые служитель проворно распахнул перед сестрами. Швейцар был одет в темно-синее пальто и цилиндр. На груди сиял двойной ряд медных пуговиц. Наконец-то Луиза почувствовала себя дома. Такая обстановка ее устраивала.
Если швейцар и удивился, увидев, кто вышел из такси, то этого он ни в коем случае не показал.
— Вы хотите остановиться здесь, мисс? — спросил он.
— Во всяком случае, надеюсь.
Он вежливо кивнул и повел их через арку к главному входу.
Женевьева скептическим взором окинула солидное здание.
— По-моему, жутко мрачное.
Канделябры в белом с позолотой вестибюле напоминали заиндевевшие ветки с ослепительными звездами на каждом сучке. За арочными проемами длинного центрального коридора — большие комнаты с накрытыми белыми скатертями столами. Люди пили чай. Вокруг сновали официанты в длинных черных фраках. На подносах — серебряные чайники и тарелки с аппетитными пирожками.
Луиза уверенно подошла к блестящему дубовому столу администратора.
— Номер из двух комнат, пожалуйста.
Молодая женщина одарила ее профессиональной улыбкой.
— Да, мадам. На какой срок?
— Гм. Ну, на неделю для начала.
— Пожалуйста. Будьте добры, ваши удостоверения личности. Я вас зарегистрирую.
— У нас таких дисков нет.
— Мы с Норфолка, — с жаром объяснила Джен. Самообладание администратора чуть дрогнуло.
— Вот как? — она откашлялась. — Если вы с другой планеты, то думаю, паспортов будет достаточно.
Луиза протянула ей диски, мельком вспомнив Эндрона: должно быть, у марсианина сейчас большие трудности. Администратор вставила диски в блок и получила от Луизы депозит. Подошел коридорный, взял у сестер сумки и подвел их к лифту.
Комната их была на пятом этаже. Большое окно выходило в парк. Убранство комнаты живо напомнило старый добрый Норфолк. Луизе показалось, что все это она когда-то видела: и красные обои, и мебель, такую старую, что под наведенным на нее глянцем она казалась почти черной. Ноги ее на дюйм утонули в ковре.
— Где мы? — спросила Джен у коридорного. Она подошла вплотную к окну. — Я хочу сказать, как называется этот парк.
— Это Грин-парк, мисс.
— Так мы находимся рядом с каким-то знаменитым местом?
— С той стороны находится Букингемский дворец.
— Здорово.
Коридорный показал Луизе комнатный процессор, встроенный в туалетный столик.
— Здесь имеется вся информация по городу, туристский раздел особенно хорошо представлен, — сказал он.
Она дала ему на чай два фьюзеодоллара. У него, как она заметила, имелся собственный кредитный диск.
Женевьева подождала, когда дверь за ним закроется.
— А что это за Букингемский дворец?
AI уловил глюк за сотую долю секунды. У двух билетных автоматов и информационного проектора произошел одновременный сбой. AI запустил дополнительную аналитическую программу и проверил все электронные сети Центрального вокзала.
Полсекунды. Ответная реакция пяти нейросетей оказалась неправильной. Все они находились в семи метрах от заглючивших билетных автоматов.
Две секунды. Сенсорные датчики Центрального вокзала нацелились на подозрительную зону. AI сообщил представителю Северной Америки, члену Би7, о том, что обнаружил глитч, следовательно, в Нью-Йорке появился одержимый. В момент передачи сообщения сенсоры заметили Бада Джонсона, споткнувшегося о человека в черном одеянии, распростертого на полу.
Три с половиной секунды. По всей видимости, произошел визуальный сбой. До этого момента ни один из сенсорных датчиков одетую в черное фигуру не зарегистрировал. Казалось, он материализовался только сейчас. Если бы у него была нейросеть, им не пришлось бы подавать запрос о его идентификации.
Четыре секунды. Североамериканский представитель вместе с AI взял ситуацию под контроль. Информация о случившемся поступила остальным членам Би7.
Шесть секунд. На связь вышли все представители. AI дал визуальную характеристику лица, упрятанного в капюшон черного плаща. Квинн Декстер поднялся на ноги.